Возможно, будь у Ирины время, она бы не стала действовать столь радикально, но его не было. Разъяренной фурией она влетела в кабинет Олега. Он был один и что-то набирал на клавиатуре. Увидев, кто к нему пожаловал, встал и пошёл навстречу. Хозяйка кошки отвернулась и закрыла глаза, собираясь духом. А когда он подошёл так близко, что девушка почувствовал его дыхание на затылке, обернулась и прижалась к губам мужчины.

Ира хотела, чтобы его невеста застала их целующимися. Её репутации не помочь, так что плюс-минус один инцидент роли не сыграет. В представлении переводчицы она должна была терпеть лобызание обалдевшего от такого счастья начальника до прихода невесты, но что-то пошло не так.

Стоило хозяйке кошки коснуться тонких, чётко очерченных губ, которые как назло она в деталях помнила с момента их первой встречи, как мир перевернулся. Её окрылили счастье и эйфория. Словно это и не поцелуй, а какое-то совершенно немыслимое волшебное действо, экспрессом доставлявшее в уединённое райское место, созданное лишь для них двоих. Колени Ирины подкосились от накатившей слабости, но упасть ей не дали руки Олега, вдавившие в каменное тренированное тело. Сердце стучало как сумасшедшее, в ушах был шум, а их губы и языки сплетались воедино, даря немыслимое блаженство.

Визгливый голос раздался как удар грома среди ясного неба:

– Что, мать твою, тут происходит?!

Он принадлежал скандальной девице-невесте Ястребова.

– Я не пускала её, она меня просто отшвырнула! Я не виновата! – попыталась оправдаться Тересия.

Они отскочили друг от друга одновременно. Даже если бы Ирина хотела, то не смогла бы сыграть задуманную роль лучше.

Кто?! Кто посмел? Я с трудом возвращался в реальность, хотя больше всего хотелось схватить мою Снежную белочку и утащить куда-нибудь. Точно, а я же могу это сделать. На предстоящее в выходные корпоративное мероприятие в Альпах. Но это потом, а сейчас я сосредоточился на самоубийцах, нарушивших идиллию.

Увидев боязливо мнущуюся у входа Стефанию Кравец, не удивился. Судя по тому, с какой настойчивостью моя подруга появлялась везде, где я бывал в Москве, её приезд в Мюнхен был предсказуем. И ведь не выставишь её вон просто так. Её отец влиятельный политик. Обижу Стешу – обижу родителей, которые, похоже, всё ещё надеются увидеть нас мужем и женой.

– Мне неловко… – прощебетала Кравец.

Она скромно опустила глазки вниз и принялась рассматривать носки ботфорт.

Я тяжело вздохнул. Ну вот что мне с ней делать? Выгнать и запретить появляться в компании? Это как котёнка на улицу выкинуть – Стеша такая же дурёха беззащитная.

– Чтобы не было неловко – нужно стучаться, – вздёрнув подбородок, посоветовала Ирина.

Она стала уходить, и я поймал её за руку.

– Подожди, мы с тобой не закончили, – сказал я ей, а затем обратился к Кравец. – Не могу сказать, что рад тебя видеть, Стефания. Но раз уж пришла, подожди на диване для посетителей. Тересия, сделай гостье кофе.

– Спасибо! – поблагодарила Стефания, медленно подняв на меня полные благодарности глаза.

Моя Снежная белочка тоже дёрнулась уйти, но я удержал и едва дверь закрылась, спросил:

– А теперь объясни мне, что это сейчас было?

Я имел в виду её внезапный поцелуй, но она сделала вид что не поняла.

– Это было явление волка в овечьей шкуре. Точнее волчицы Стефании, – ответила и выразительно посмотрела на мою руку, всё ещё удерживавшую её.

– Ладно, но прежде чем ты сбежишь, мы поговорим. Обещаю, что не буду тебя соблазнять, – пошёл я на мировую, а потом, прищурившись, добавил: – специально не буду. Я же ничего не могу поделать с тем, что ты сама на меня соблазняешься то и дело!..

Хозяйка кошка сделала жест «рукалицо» и сердито выдохнула.

– Жаль, что самовлюблённость нельзя конвертировать в валюту, – пронзая колючим взглядом, съязвила она, – хорошо, отпускай, пока у меня синяки не появились.

Синяки! Врёт! Я её аккуратно держал. Прежде чем отпустить, поднёс руку к губам и поцеловал запястье.

– Это для профилактики синяков, – пояснил я.

Мы замерли друг напротив друга. Я любовался её ангельской красотой и думал. Мне нужно во что бы то ни стало сделать Снежную белочку своей. Мрак, да с тех пор как я увидел её возле гаража, больше ни с кем не хочу встречаться. Такое воздержание претит моему организму. Он вот-вот готов взбеситься и уложить Ирину прямо тут на столе. Меня останавливало только то, что она будет возражать. Как всегда. Эх, если бы Стефания нам не помешала, может быть… Хотя что было бы? Не взял же я её прямо здесь, в самом деле?

Воображение заботливо подсунуло картинки того, как это могло бы быть: на столе, в кресле, на диванчике, у стены, вот мрак! Ещё не хватает в полёте и на лампе. Я потёр руками лицо, стремясь отогнать образы, несколько недель сводившие меня с ума.

Нет, не могу нормально соображать, когда она стоит так близко, что я чувствую запах Ирининого парфюма. Или это её собственный запах, не знаю. Он едва уловим, но это не мешает ему раздражать меня и мучить, подбрасывая дрова в огонь желания.

Я отошёл к столу и сел на него. Похлопав рукой рядом с собой, предложил Ирине последовать моему примеру. Моя Снежная белочка страдальчески подняла глаза к потолку, но всё же подошла и села в кресло для посетителей.

Теперь я видел её светлую макушку. Какие же у неё красивые волосы! И судя по корням, она их не красит – от природы такая светленькая. Опять мысли ушли не туда. Ястребов думай, как затащить её в постель, иначе скоро коньки отбросишь!

С ума сойти, она сама меня поцеловала. И ведь ей понравилось! Я бы так не улетел, если бы поцелуй был безответным. Да какое там! Ничего не понимаю…

– Слушай, Олег, тебя там девушка ждет, между прочим. Думаю, она будет не против, если ты помолчишь в её присутствии. А у меня после работы встреча.

Я взглянул на часы. Ещё почти час. Куда это она так торопиться? Раздражение помогло отвлечься и меня осенило.

– Хочешь, я сокращу время твоего контракта?

Ирина подняла на меня свои невероятные зелёные глаза. В её взгляде была гремучая смесь презрения и злости.

– Предлагаешь…, – она запнулась.

К гадалке не ходи, моя Снежная белочка решила, что я предложу ей свободу в обмен на постель. И эта идея ей, увы, не понравилась.

– Предлагаю притвориться перед Стефанией, что у нас отношения. В обмен сокращу твой трудовой договор до одного месяца.

Всё-таки правильно я занял позицию на столе. Сверху легче было давить на партнёра по переговорам. Чувствовалось, что у Ирины опыта в этой области не хватало. Она осталась сидеть и ошеломлённо взирать на меня снизу вверх. Потом выражение её лица сменилось на отчаянно-решительное.

– Семь дней.

Я изобразил возмущение, хотя был рад. Мне и семи дней хватит, чтобы соблазнить эту Снежную ледышку.

– Две недели с учётом того, что притворяться нужно будет только для Стефании. Я ей сообщу, что мы не афишируем наши отношения, ведь мы коллеги как-никак.

– Десять дней. Это моё последнее слово, – отрезала Ира и поднялась, делая вид, что уходит.

Я спрыгнул со стола и подбежал к ней.

– Согласен, по рукам.

– По рукам.

Мы скрепили договорённость рукопожатием, и я позволил ей уйти.

А теперь мне нужно организовать всё так, чтобы Стеша была в моём офисе как можно чаще. Устроить ее, что ли, своим личным помощником? Ведь чем больше времени она будет возле меня, тем чаще я смогу прикасаться к моей Снежной белочке, незаметно соблазняя.

Я вышел из кабинета. Стефания сидела в приёмной и смотрела в мобильный. Рядом с ней дымилась чашка кофе.

– Спасибо, что подождала, – улыбнулся я ей и сделал приглашающий жест, – заходи.

Боковым зрением отметил, с каким облегчением вздохнула мой секретарь. Рано. Ей ещё предстоит плотно работать с Кравец. Тересия была моей правой рукой. Назначив личным помощником другую, я подставлял её под удар. Придётся раскрыть часть правды. Думаю, хорошая премия станет достаточной компенсацией за те соки, которые Стефания непременно высосет из неё.